Версiя для друку Обговорити в форумi

Історія і сучасність

Михаил Лукинюк
КРАТКИЙ ЭКСКУРС В КРЫМСКО-РОССИЙСКО-УКРАИНСКУЮ ИСТОРИЮ С ОТДЕЛЬНЫМИ ФРАГМЕНТАМИ ИЗ ДИСКУССИЙ АВТОРА В ИНТЕРНЕТЕ

(Продовження. Поч. у № 31-51)

На основании детального анализа этих документов, а также других печатных материалов и рукописей, «которые сохранились и дошли до нас», О. Мацюк сделал такие выводы (там же. – С. 45-46): «1) первая известная нам сегодня типография была основана в Украине до 1460 г. во Львове украинцем Степаном Дропаном, хотя есть основания думать, что она существовала и раньше, т. к.  Дропан подарил монастырю «свою собственную типографию»; ... 3) типография восстанавливалась в Ануфриевском монастыре еще два раза благодаря учредительству князей Острожских: в 1518 и 1571 гг.; 4) первое упоминание об Острожской и Киевской типографиях относится к 1531 г., хотя известно, что фундировал Львову типографию после того, как она здесь сгорела в 1518 г.; 5) на Украине до 1574 г. существовали еще и другие типографии; 6) слова Ивана Федорова в его послесловии к Львовскому «Апостолу» в 1574 г. и надпись на надгробной плите не остаются больше загадочными. Из вышесказанного СТАНОВИТСЯ ПОНЯТНЫМ, ПОЧЕМУ ИВАН ФЕДОРОВ ПРИЕХАЛ ИМЕННО ВО ЛЬВОВ, В АНУФРИЕВСКИЙ МОНАСТЫРЬ И ОСТРОГ, а не в другой город».
Уже вскоре О. Мацюк нашел в архивах до сих пор неизвестный инвентарь Словитского монастыря, составленный в 1826 г., и опубликовал его в первом номере журнала «Архивы Украины» за 1971 г. В том списке, составленном на польском и немецком языках, из большого количества книг, имеющихся в монастырской библиотеке, исследователь отобрал только шесть, которые, по его мнению, «могут иметь отношение к книгопечатанию на Украине перед Иваном Федоровым». Вот они (кому интересно) – в хронологическом порядке по году издания (Мацюк О. Ще про початки.., 2000. – С. 51):
«1) Новый тестамент1  с медными замочками в хорошем состоянии, на украинском языке, почаевское издание 1511 года – 1 шт., местный № 36; 2) Триодион in quarto (формат издания: «в четвертую часть листа». – М. Л.) киевского издания 1527 года, в кожаной оправе, в хорошем состоянии. Цена 1 флорен 30 крейцеров, местный № 164, № деканального инвентаря – 148; 3) Триодион in quarto киевского издания 1540 года, в коже. Цена 3 фл. Местный № 165, № дек. инв. 149; 4) Анфологион львовского издания 1542 года, оправленный в кожу в хорошем состоянии. Цена 3 фл. Местный         № 167, № дек. инв. 151; 5) Служебник львовского издания 1546 года in quarto. Цена 1 фл. Местный № 148, № дек. инв. 132; 6) Епистолярион или Апостол львовского издания, оправленный в кожу с 1566 года, цена 20 кр. Местный № 169, № дек. инв. 153».
Казалось бы, найденных в последнее время в архивах «более точных и конкретных указаний» (выражение Я. Запаско) относительно существования книгопечатания в Украине до Ивана Федорова достаточно, чтобы пересмотреть устаревшие «фёдоровские» (не так исторические, как идеологические) догматы или хотя бы подвергнуть их сомнению и прибегнуть к дополнительным исследованиям.
Тем более, что время и настойчивый труд искателей истины делают свое, и определенные сдвиги в этом деле все же происходят – хотя бы в Украине. Особенно важным сдвигом считаю то, что благодаря включению этих материалов в новый учебник по истории издательского дела Н. Тимошика (2003. – С. 129), они перестают быть объектом заинтересованности только узкого круга специалистов, а выносятся для ознакомления на широкую молодую и – по определению – любознательную аудиторию. Автор учебника приводит ещё недавно господствующую в СССР российскую (советскую) концепцию зарождения украинского книгопечатания: «После основания первой типографии в России в 1564 году (год выхода «Апостола» в Москве) первый российский печатник Иван Федоров (Федорович) через восемь лет, прибыв через Беларусь в Украину, во Львов, основывает там типографию и в 1574 году издает «Апостол». Именно эту дату Москва и навязывала как начало основания украинского книгопечатания, потому что она целиком укладывалась в ее концепцию «старшобратства»: выходило, что сначала прогрессивное изобретение утвердилось в Москве, а уже затем – как и положено, благодаря «старшему брату» – к ней смогли приобщиться украинцы. Дальше, описав последние находки исследователей в этой области и выдвинутую на этом основании концепцию   О. Мацюка и Я. Запаско, Н. Тимошик сделал следующие итоговые выводы (там же. –         С. 143-144): «1. Книгопечатание в Украину пришло не с востока, из Москвы, а с запада, от немцев. 2. Время его появления следует датировать 1460 годом, то есть на 114 лет раньше, чем это было определено по идеологическим соображениям российской (советской) концепцией. 3. Имя первого украинского печатника – Степан Дропан, который, согласно сохраненным до наших дней архивным документам, подарил свою типографию Львовскому монастырю Св. Ануфрия […] 5. Никак не приуменьшая заслуг Ивана Федоровича, его надо считать не основателем украинского книгопечатания, а фундатором постоянного книгопечатания на украинских землях».
Однако даже академические российские издания (см., например, с. 1267 «Большого энциклопедического словаря», переизданного – после неоднократного «обновления материала» – московским научным издательством «Большая российская энциклопедия» в 2001 году) продолжают насмерть стоять на старых – сплошь идеологизированных – позициях: «Иван Федоров (ок. 1510-1583), основатель книгопечатания в России и на Украине». Впрочем, не только российские…

2.18. Таких УКАЗОВ, НАПРАВЛЕННЫХ НА ТО, ЧТОБЫ ИЗЪЯТЬ ИЗ ОБИХОДА ВСЕ УКРАИНСКОЕ, было немало. Перечислим хотя бы некоторые из них: запрет привозить украинские книги в Москву (1693 г.); приказ Петра І относительно того, чтобы «в Киево-Печерской и Черниговской типографиях наперед книг никаких не печатать» (1720 г.); запреты петербургского Синода печатать украинские книги (1755, 1766, 17692 , 1775, 1786 гг.); запрет Екатериной ІІ преподавания на украинском языке в Киево-Могилянской академии (1763 г.); приказ об обязательности «чистого русского языка» в Киевской академии, «всех училищах Империи» (1784 г.); запрет издавать учебники, литературу для народного чтения и книги религиозного содержания на украинском языке (приснопамятный циркуляр 1863 г. имперского министра внутренних дел Валуева); тайный «Эмский» указ Александра ІІ о запрете ввоза в империю каких бы то ни было книг и брошюр на малорусском «наречии», печатания и издания в империи «оригинальных произведений и переводов», запрещались также сценические представления, пение, чтение и даже печатание «текстов к нотам» на украинском языке (1876 г.); запрет преподавания в народных школах и произнесения церковных проповедей на украинском языке (1881 г.)3 ; указ Александра III о запрете проводить «крещение украинскими именами» (1888 г.); запрет издавать на украинском языке книги для детского чтения (1895 г.); указом Сената Российской империи украиноязычная культура и образовательная деятельность объявлены вредными, «так как могут вызывать последствия, которые угрожают спокойствию и безопасности» (1908 г.)…
И это только крупица из огромного количества изданных только наивысшими инстанциями империи запретов, а если сюда приобщить еще и наработанные местными органами власти, то их и сосчитать невозможно! Так, в «докладе Министру внутренних дел о мерах против украинского народа» полтавского губернатора фон Богговута от 4 февраля 1914 г., в частности, требовалось (Кучерук, 1991) назначать на разные руководящие должности в народных училищах «исключительно великороссов4 », на должности учителей – «по возможности только великороссов», а «всякого учителя, проявляющего склонность к украинскому, немедленно устранять». Аналогичные требования выдвигались и относительно формирования «кадров» духовенства: «Во главе епархий ставить архиереев исключительно великороссов, притом твердых и энергичных. Оказывать самое крутое давление на тех из священников, которые заражены украинофильством. Епархиальных наблюдателей за школами назначать исключительно из великороссов. Обратить особое внимание на семинарии и ставить во главе их исключительно великороссов, удаляя других. Учебный персонал должен быть исключительно из великороссов. За семинарии нужно взяться и искоренить гнездящийся в них дух украинства... Вообще не допускать на разные должности людей, которые когда-либо хотя бы в отдаленном прошлом имели соприкосновение с украинским элементом». Согласитесь, что украинцу проскочить сквозь такой густой заградительный невод было практически невозможно.
И это – на собственной земле!

ІІІ. О ГОРДОСТИ «ЗА СОЮЗ», ГЕНИАЛЬНОМ СТАЛИНЕ И «КОЛЛАБОРАЦИОНИЗМЕ» УПА
3.1. «МЫ ГОРДИМСЯ ОБЩЕСТВЕННЫМ СТРОЕМ…», А ЧТО ЗА «ФАСАДОМ»?

Михаил Лукинюк
Привет, Алёна! Увидел Вашу последнюю добавленную аудиозапись (Гимн СССР) и несказанно удивился. Хотите опять стать «винтиком» бездушной системы? Скучаете за соцреализмом? Или за нескончаемыми очередями и «один батон в одни руки»? Или за «воспитательными» учреждениями ГУЛАГа? Или за бульдозерным «посещением» первыми лицами художественных выставок? Или за тем, что «нас уважали и боялись»? Или – просто за молодостью? Увы, как писал азербайджанский поэт ХIХ ст. Мирза Шафи Вазех:
«...Но если прошлое нам возвратят,
Не станет счастьем вновь былое счастье…»
Кстати, и это весьма знаменательно, Гимн РФ – «кровь от крови, плоть от плоти»... Так о чем тоскуем? 26 апреля 2011 15:16.
Алёна-Софронова
Добрый вечер!!! Михаил, для меня гимн страны — это сила единства и счастливого детства, юности, зрелости. Где я с бабушкой-смолянкой с 5 лет ходила в Мариинку, ела зефир в шоколаде, радовалась жизни и шла с гордостью по Невскому, когда меня приняли в пионеры, где можно без проблем учиться балету, музыке, живописи, и для этого было достаточно только желания и стремления. С Петровских времён моя семья жила в Петербурге. И революция не то, что хотелось моей семье. Из 40 человек семьи после блокады остались трое. И всё же. Меня научили главному — гордиться страной, лучшим, что есть в ней. 26 апреля 2011 18:59
Михаил Лукинюк
Но почему именно гимн покойника СССР (из которого, кстати, РФ первой и «выскочила»), а не гимн РФ, мало чем от того отличающийся, но все же гимн живого государства? А что касается гордости... Ну, как не гордиться, шагая по Невскому с мороженым и бабушкой (не всем так повезло!). Я тоже гордился, когда мне поцепили на грудь звездочку с портретом «дедушки Ленина», который, как нас убеждали, «живее всех живых», и повезли в областной центр (Черновцы) на взрослый дневной спектакль Ольги Кобылянской «У неділю рано зілля копала». Потом – галстук, позже – комсомольский значок (тоже с барельефом «вечно живого», который на поверку оказался ничем не лучше живодера Сталина, уничтожившего невинных СВОИХ граждан в «воспитательных целях» больше, чем в войнах – что, кстати, тоже на совести «отца народов», уверенного, что миллионы уничтоженных – это не горе, а всего лишь «статистика»). Но тогда мы были детьми, не знали (и не могли знать – как и большинство взрослых, оболваненных и ослепленных тотальной лживой пропагандой), что на самом деле представляет собой «оплот мира» (разжигавший военные конфликты в разных концах Земли), от которого пребывал в ужасе весь мир. Сотни миллионов людей, затерроризированных жителей во всех концах Союза пребывали в животном страхе от ночного шума двигателей «воронков», гулких шагов и требовательного стука в дверь – пока к соседям (актер Жженов, не с чужих слов познакомившийся с ГУЛАГом, назвал СССР страной «госстраха и госужаса»), не уверенные, что увидят рассвет еще с этой стороны колючей проволоки, а днем должны были с гордостью петь «Я другой такой страны не знаю / Где так вольно дышит человек!» – это ли не верх цинизма со стороны «вечно живых»?
«Воспитывали» танками и друзей из соцлагеря. Этим поводам для «гордости», увы, несть числа…
Гордость в нас старательно воспитывали, особенно профессиональные патриоты, о которых так точно спели С. и Т. Никитины:
«Мы не пашем, не сеем, не строим,
Мы гордимся общественным строем…»
Конечно, запретить гордиться нельзя – чем угодно, особенно «лучшим» (а куда деть выпирающее из всех щелей худшее?). Но если вспомнить, какая ужасная кровавая нечеловеческая цена заплачена десятками миллионов людей за лживые обещания тех, кто на самом деле (а отнюдь не оболваненный «гегемон») безраздельно владел тем государством, то окажется, что поводов для скорби и печали куда как больше. (Вы только представьте себе – всего лишь – судьбы людей, уничтоженных красным террором, гражданской войной, массовыми репрессиями, голодоморами – может и Вам покажется, что мороженое, Мариинка и даже зефир в шоколаде – это несравнимо мало, чтобы перевесить эту ужасающую, не поддающуюся воображению «статистику»!). 26 апреля 2011 20:35.
Михаил Курочкин (закончил истфак МГУ им. М. В. Ломоносова в 1994 г.) 9 июля 2010 13:48
...а что до Сталина – у него было много грубых ошибок.., за которые страна платила дорогой ценой.., но он, по крайней мере, имел библиотеку свыше 20 тыс. книг в Кремле личную, и из них после его смерти в 11 тыс. нашли его пометки – т. е. читал – очень много... анализировал прочитанное... стремился быть компетентным, а потом судить... интересно, кто из наших нынешних лидеров похвастается тем, что прочел хоть половину от этого числа книг? А по некоторым данным, по реальным рейтингам опросов, Сталин и так в российском обществе на первом месте среди выдающихся исторических деятелей – по мнению масс.
Михаил Лукинюк
Что касается Сталина. Как ОБЪЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ он может интересовать кого угодно, но вот отношение к нему – совсем другое дело. Скажем, Вы знаете, что Ваш сосед по даче успешный менеджер (бизнесмен, руководитель), он приятен в общении, у него прекрасная библиотека, он компетентен во многих областях и даже жертвует на строительство детских приютов, но имеется у него одна незначительная щербинка: оказывается, он ещё и серийный убийца. Станете ли Вы после этого сравнивать плюсы и минусы его как личности (если, к тому же – не приведи Господи: только как пример – и среди Ваших сородичей есть безвинные жертвы), или будете считать его преступником?
За «плюсы», которые Вы назвали, большевик Коба уничтожил десятки миллионов (я вообще не могу себе представить эту, по его же словам, «статистику»!) людей. И какая разница, ради чего? Да пусть бы он прочёл и проанализировал в 10 раз больше книг – это ни на йоту не уменьшило бы его вину как убийцы. И ещё неизвестно, такие ли уж это плюсы «развития науки» (лысенковщина, наука, базирующаяся на ворованных на Западе конструкциях танков, самолётов, атомных разработок и т. д.), «индустриализации», за которую заплатили десятками миллионов жертв и которая в итоге дала самую отсталую в Европе промышленность, направленную, в основном, на «клепание» в неимоверных количествах оружия, главным преимуществом которого было то, что его было много. То же можно сказать и о коллективизации…
Да и неизвестно, такой ли успешной была хваленая индустриализация. Может, не будь октябрьского переворота (до конца 20-х годов советская историческая наука именно так величала то, что позже – тоже заслуга Сталина, перебившего большинство ветеранов партии – помпезно назовут «ВОСР»), буржуазно-демократическая Россия (не такая уж она была «аграрная» – строила корабли, паровозы и прочую стальную «мелочь») достигла бы куда больших успехов – и без жутких жертв и милитаристских перекосов – КАК И ДРУГИЕ ЕВРОПЕЙСКИЕ ДЕРЖАВЫ.

(Продовження буде)

1 Тестамент (testament – в пер. с англ. завет) – духовное завещание относительно назначения наследников; у римо-католиков: Ветхий или Новый Завет.
 2 Как отмечалось в «Докладной записке Российской академии наук об отмене ограничений украинского печатного слова», прочитанной, обсужденной и утвержденной на общем собрании академии 18 февраля 1905 года, «Синод не только не позволил печатать южнорусские буквари, но и приказал отобрать те, которые были в употреблении» (Доповідна записка.., 1961. – С. 301).
 3 В упомянутой «Докладной записке» (1961. – С. 299) академики не ограничились ни к чему не обязывающей констатацией, а внесли конкретные (и довольно смелые!) предложения по исправлению неприемлемого для них состояния дел. «Академия наук считает, что необходимо сейчас же упразднить Высочайшие повеления от 18-30 мая 1876 г. и 8 октября 1881 г., а также удостоенное Высочайшего одобрения распоряжение министра внутренних дел в 1863 г., которое послужило основой тех повелений», поскольку – акцентировалось в записке – упомянутые повеления и распоряжения «нельзя согласовать с основными положениями российского законодательства».
 4 А в свое время – в течение полутораста лет после «воссоединения» с Московским царством – украинские архиереи не пускали на Киевскую митрополичью кафедру ни одного великоросса, ограждая себя от «опасности проникновения в Киевскую академию «московского невежества» (Игумен Иннокентий, 1993).

* Список першоджерел за адресою:
http://svitlytsia.crimea.ua/index.php?section=article&artID=10683

Версiя для друку Обговорити в форумi

"Кримська Свiтлиця" > #52 за 28.12.2012 > Тема ""Білі плями" історії"