Версiя для друку Обговорити в форумi

Цього літа за океаном вийшла нашуміла книга американського журналіста Девіда Саттера "Тьма на рассвете. Становление российского криминального государства". Пропонуємо нашим читачам передрук інтерв`ю автора книги, яке він дав газеті "Совершенно секретно": можливо, ця публікація допоможе нам краще зрозуміти деякі процеси, що відбуваються у власній державі...

Кто же он, Дэвид Саттер, чья книга "Тьма на рассвете. Становление российского криминального государства", едва появившись на свет за океаном, вызвала раздражение как в среде отечественных реформаторов всех мастей, так и в кругах, близких к американскому Белому дому? Ибо звучит обвинительным заключением и тем, и другим. Первым - за то, что знали, на что обрекают страну. Последним - за попустительски доброжелательное отношение к её новым правителям. Коррумпированными, так или иначе, предстают и те, и другие.
Дэвид ещё в студенческие годы приезжал в Москву на стажировку. В качестве журналиста переживал здесь конец эпохи Брежнева, перестройку Горбачева, перетряску Ельцина и вот теперь - переделку Путина. Он писал для уважаемых западных изданий - "Файненшл таймс", "Уолл-стрит джорнел", "Ридерз дайджест" - и заслужил репутацию авторитетного специалиста по России. Он не только знает, но, что важнее, пытается понять нашу страну. Его книга изобилует свидетельствами очевидцев - реальных маленьких и больших людей. Нам она интересна своей беспристрастностью и отстраненностью в оценке известных событий и личностей, не единожды становившихся центром политических баталий.
Саттер пишет о недавнем прошлом. Но для нас-то оно фактически прошлым не стало. Люди, идущие сегодня во власть, будь то "питерцы", "москвичи", "свердловские" или ещё какие-нибудь, прекрасно знают, чего от этой власти хотят. Им-то на руку, что государство у нас получилось чисто конкретное.
В канун нового витка российской политической истории мы рискуем повторить пройденное. Более того, именно это и было заложено в сценарий перехода от ельцинского правления к путинскому. Заколдованный правящий круг.
То, что президент, как он сам считает, "равноудалился" от олигархов, ещё не значит, что властная машина стала менее коррумпированной. Энтузиазм, с которым нынешние чиновники включились в новый передел собственности, дабы успеть до конца года, свидетельствует как раз об обратном.
Можно с умным видом рассуждать о превращении президентской республики в парламентскую. Или о том, какая из "семей" - ельцинская или путинская - одержит верх. Главное в другом. Замашки власти не изменились. В кремлёвских коридорах, как и прежде, выдумывают партии, составляют списки благонадёжных думцев, которым помогут возглавить "проходные" партийные списки на предстоящих выборах, отчитывают за неправильное поведение, грозят санкциями. Там кипит своя жизнь, очень похожая на ту, что описывает Саттер в своей книге, и очень далёкая от той, которой живут обычные граждане. Их злоключениям в коридорах криминальной власти автор тоже уделяет много внимания. Собственно, посвящение книги говорит само за себя: "Честным людям России..."

О новейшей истории криминального государства российского с Дэвидом САТТЕРОМ беседует специальный корреспондент газеты "Совершенно секретно" Владимир Абаринов.
- По прочтении вашей книги складывается впечатление, что нынешний режим в России - не следствие допущенных реформаторами ошибок или их поражения. Наоборот - это именно то, что они хотели построить. Вы действительно это имели в виду?
- Не думаю, что они так уж стремились создать столь экономически неэффективный режим. Однако считаю, что они не уделили должного внимания тому, что рыночная экономика требует законодательных ограничений. Они создавали рыночную экономику, которая, как они полагали, будет продуктивной. Но она такой не стала, а в точном смысле слова не стала и рыночной. Думаю, они полностью отдавали себе отчёт в том, что строят криминальный капитализм в России, но предполагали, что криминальный капитализм эволюционирует во что-то лучшее. А в итоге он ни во что хорошее не эволюционировал. Вот в чём состоит мой вывод. Они были готовы терпеть определённый уровень коррупции и стремились прежде всего создать в обществе ситуацию, при которой так называемые реформы будет невозможно обратить вспять независимо от воли народа. Мне представляется, что они надеялись получить в результате своих действий процветающее демократическое общество. Но из этого ничего не вышло.
- Сами они называли свои действия "шоковой терапией". И правда, на отсутствие потрясений жаловаться не приходилось. Вы считаете, что в шоке не было необходимости?
- Процесс реформ в России официально начался 2 января 1992 года либерализацией цен. Люди, которые прожили всю свою жизнь с контролируемыми ценами, а потом испытали на себе эффект хаотических экономических реформ периода перестройки, накопили большие суммы денег на своих сберегательных счетах по одной и простой причине: в условиях контролируемых цен инфляция выражается в дефиците товаров. Не было ничего, что можно купить, поэтому они клали деньги на сберегательные счета. 2 января 1992 года цены были отпущены без всякого предупреждения. В результате Россию захлестнула волна гиперинфляции, и волной этой начисто смыло накопления всего населения страны.
Я был в России в то время и помню, как однажды вечером в дверь моей квартиры постучали. На пороге стояла женщина, сказавшая, что собирает деньги на похороны одного из жильцов дома. Это происходило тогда по всей стране - у людей не было денег ни на свадьбу, ни на похороны. На десять тысяч рублей, которых ещё совсем недавно хватило бы на машину, теперь можно было купить лишь пару башмаков. Граждан России фактически ограбили. Когда возник вопрос, как можно было уничтожить накопления всего населения, Егор Гайдар ответил: деньги на сберегательных счетах не были реальными, потому что не соответствовали товарным ресурсам общества. Никто не спросил его, был ли реальным труд, вложенный в эти "нереальные" деньги. Этот вопрос не задавали себе и сами молодые реформаторы. Будучи теоретически радикальными оппонентами коммунистической системы, они на самом деле усвоили многие философские основы коммунизма. Они вынесли из советской эпохи и бездумно применили принцип экономического детерминизма, который гласит: экономический базис определяет характер политической и нравственной "надстройки" общества. Они просто перевернули с ног на голову постулаты марксизма. Они посчитали: если Маркс говорит, что надо уничтожить частную собственность, чтобы достичь коммунистической утопии, то всё, что мы должны сделать, это восстановить частную собственность - и настанет утопия капиталистическая. А "надстройка", дескать, вырастет сама собой из правильных экономических отношений.
- Вы пишете и о втором слагаемом российских реформ - "социальном дарвинизме", законе естественного отбора, при котором люди должны были выживать в отчаянных обстоятельствах при полном безразличии государства...
- Молодые реформаторы торопились. Каким-то жутким эхом заявления Сталина, сказавшего в 1929 году, что у Советского Союза есть только десять лет на индустриализацию, звучали слова Анатолия Чубайса: "У нас есть считанные месяцы на приватизацию". Они спешили, потому что ощущали себя ничтожным меньшинством во враждебном окружении. Чисто теоретически они предвидели, что население встанет в оппозицию реформам, тогда как случилось ровно противоположное - население поддержало реформы и было готово к жертвам, если бы только люди были убеждены, что реформы проводятся справедливо и дают хоть какие-то результаты. Экономические реформы пользовались огромной поддержкой в России - до тех пор, пока они осуществлялись честно и справедливо. Спешка, с которой собственность передавалась в частные руки кого угодно, без малейшего соблюдения каких бы то ни было правил, обратила народ в противника реформ, потому что люди не видели в них ничего, кроме обыкновенного грабежа.
- И, наконец, третье - это разгул преступности, коррупция. Помню, в своё время, когда были реабилитированы экономические преступления советской эпохи, нам объясняли, что люди, осуждённые за эти преступления, - на самом деле пионеры российских реформ, фактически диссиденты, что-то вроде Сахарова и Солженицына от экономики. Реформаторы сознательно шли на криминализацию экономики?
- Это был вопрос приоритетов. Их первым приоритетом было передать собственность в частные руки и сделать это как можно скорее. Их не заботило, в чьих руках эта собственность оказалась. В итоге те, кто был вхож в правительственные кабинеты и преуспел в преступных операциях, и составили основу новой России.
- По-вашему, молодые реформаторы создали систему, в которой всё благоприятствовало и поощряло коррумпирование и криминализацию экономики и, как следствие, политики. Но сами они лично - коррумпированные люди?
- Кто-то - да, кто-то - нет. В целом же у них были другие грехи. Они создали систему с настолько искажёнными стандартами, что достаточно быть чуть меньше коррумпированным, чтобы считаться честным. Они не верили в народ, не любили его. Они унаследовали самую худшую российскую традицию во взаимоотношениях власти и народа, при которой люди для политических лидеров - лишь объект для манипуляции. Странная вещь: они считали, что окружены врагами, хотя на самом деле народ поддерживал их и их реформы, несмотря на такие тяжёлые испытания, как, например, уничтожение сбережений. Они не жалели народ, но при этом очень жалели себя. Я считаю позорными все эти их характеристики самих себя как "камикадзе", "жертв", "правительства самоубийц".
- Гиперинфляция разорила многих, но не всех...
- Хотя подавляющее большинство населения лишилось своих накоплений, были и те, кто аккумулировал средства благодаря операциям на "чёрном рынке". А связи с высокопоставленными должностными лицами помогли пустить эти средства в дело. Первые состояния в России были сделаны на использовании инсайдерской информации. В тот период нефть и газ по-прежнему продавались на внутреннем рынке по ценам значительно ниже мировых. Тот, кто имел возможность купить сырьё в России по внутренним ценам, а затем экспортировать его по мировым, мог стать миллиардером чуть ли не за сутки. В чьих руках находились ключи от такого феноменального предпринимательского успеха? Ключом был подкуп чиновников. Первоначальный капитал употреблялся на взятки, чтобы добиться нужных решений, купить чиновников всё более и более высокого ранга. Таким образом, коррупция росла вместе с системой.
- После либерализации цен пришли ваучеры. Гражданам России объяснили, что это их доля национального богатства. Но мало кто с толком этой долей воспользовался.
- На самом деле большинство людей, получив ваучер, не имели понятия, что с ним делать. В стране, где в течение 70 лет не было частных инвестиций, не оказалось и экспертов по инвестициям. Собирать ваучеры начали криминальные элементы, скупая их у алкоголиков и пенсионеров, не знавших, как их употребить, иногда по цене бутылки водки. Был период, когда людей всячески соблазняли подозрительные инвестиционные фонды, выпускали глянцевые брошюры, заполненные диаграммами, показывающими, как будет умножаться цена вложенного в фонд ваучера. Люди сдавали свои ваучеры и больше никогда об этих фондах ничего не слышали. Или же они пытались инвестировать свои ваучеры в предприятие, на котором работали. Что происходило в этом случае? Администрация предприятия сохраняла за собой полный контроль и принимала решения, абсолютно не считаясь с мнением "акционеров". Люди не получили никакой выгоды от вложенных в дело ваучеров. А потом предприятия переставали платить рабочим зарплату. В этот момент на их территории появлялись маленькие фирмы, предлагающие рабочим купить у них их ваучеры. Крайне нуждавшиеся в деньгах люди за бесценок продавали свои ваучеры администрации же. Всё это было грандиозным жульничеством, за которое народ России так и не простил Чубайса.
- Но ведь была и приватизация жилья - люди бесплатно получили в свою полную собственность квартиры, в которых в тот момент жили.
- Да, и во всех российских городах появились квартирные банды. Я помню листовку на стене: "Вы преклонных лет и больны? Позвольте нам заботиться о вас. Мы будем платить за вашу квартиру до конца ваших дней. Единственное условие - завещайте её нам". Я смотрел на эту листовку и чувствовал, что у меня кровь стынет в жилах. Потому что знал: ничего хорошего не случится с человеком, согласившимся подобный документ подписать. И действительно, люди, поддавшиеся на эту или на другую подобную аферу, вскоре умерли насильственной смертью. Они вошли в число 200 тысяч человек, ежегодно пропадающих в России без вести. Но самое страшное, что для заключения такой сделки гангстеры нуждаются в помощи местных должностных лиц - начальника милиции, заведующего паспортным столом,
управдома - тех, кто способен указать им одиноких стариков, больных и алкоголиков. Эти должностные лица прекрасно знали, что ничего хорошего старикам и инвалидам интерес гангстеров не сулит. Но им было всё равно - их безразличие было куплено взятками...
(Закінчення в наступному номері).

А у нас?

Шановна редакція "Кримської світлиці"! Пише вам Кузів Микола Іванович із села Островське Первомайського району. Я пенсіонер, мені 68 років. Передплачую "Світлицю" з перших її номерів, дуже вона мені подобається. Вона файна газета. Прошу прийняти сердечне вітання з нагоди виходу тисячного номера "Кримської світлиці" - моєї улюбленої газети!
А тепер хочу вам повідомити, що ще на початку 90-х років у нас в селі Островському був такий собі агент по приватизації майна, обіцяв добрі "дивиденды", якщо віддати йому майновий сертифікат. Пройшло багато років, а я не отримав жодної копійки за свій сертифікат, якого віддав у обмін на сертифікат акціонерного товариства "Кримська приватизація".
Я вирішив цей сертифікат вислати вам, можливо, ви знайдете цих злодіїв і щось з них здерете на користь газети. Він мені не потрібний, але я думаю, що і мій сертифікат пішов на будівництво дачі пана Грача.
Отже, якби ви змогли ним скористатися на користь газети, я був би щасливою людиною...

Версiя для друку Обговорити в форумi

"Кримська Свiтлиця" > #47 за 21.11.2003 > Тема "Резонанс"